*
Вчерашний бог — с глазами спелой вишни,
с горячей, смуглой, обгоревшей кожей…
Но всё прошло… теперь он третий лишний.
Мне синеглазый бог стократ дороже.
Тот, прежний, стал иконой потускневшей.
Горох признаний ссыпался под ноги.
Он нотой сорванной и отзвеневшей,
закладкой на странице с некрологом,
где дух сжимает высохшей шагренью,
и где прощаньем — горечь укоризны.
Мы все друг другу ложною мишенью,